Прошлое и настоящее длительного опыта ТСХА

В.Г.Лошаков

В развитии научной агрономии большое значение имеют длительные полевые опыты. С некоторых пор такое значение приписывается и длительному опыту ТСХА, который размещается на одном из участков Полевой опытной станции Тимирязевки. У входа на участок, огороженный высоким забором, висит стенд со схемой этого опыта и информацией: «Уникальный многофакторный полевой опыт нашей страны заложен в 1912 г. профессором А.Г.Дояренко по инициативе академика Д.Н.Прянишникова».

Звучит внушительно, особенно в украшении таких имен – гордости нашей агрономической науки. Но так ли уж уникален этот опыт, и почему вокруг него в мире научной агрономии периодически возникают дискуссии? И почему эта «уникальность» дальше границ Тимирязевки не идет? Почему ученые гости из отечественных и зарубежных научных учреждений, посмотрев на опыт, расположенный на смытом косогоре и без повторений, в ответ на рассуждения хозяев о его уникальности вежливо кивают головами, но быстро теряют интерес к опыту, действительно «уникальному» своими методическими изъянами?

Серьезными недостатками этого опыта является отсутствие повторений и его размещение на сложном склоне с величиной уклона от 1⁰до 3⁰-4⁰. Перепад высот между верхней и нижней крайними точками опыта составляет 5,5 м., в результате чего блок вариантов с монокультурой оказался в верхней, а севооборотный блок – в нижней половине участка (рис. 1). В годы достаточного и избыточного увлажнения – а таких здесь 70 % лет – нижняя часть участка с севооборотом переувлажняется, почва заплывает и в этой низинной части опыта создается туманно-росный микроклимат, особенно благоприятный для развития фитофтороза картофеля, фузариоза льна и клевера, корневых гнилей зерновых культур, чего не происходит на верхней, сухой части участка с монокультурой. В результате этого в севообороте снижается урожай картофеля, искажаются урожайные данные по другим культурам.

В зимнее время у высоких заборов, окружающих опыт, образуются сугробы снега (рис. 3,4). Поэтому делянки опыта у заборов имеют совершенно иной водный и тепловой режим, чем те, которые находятся вдали от заборов. И весной, когда эти сугробы начинают таять, по склону опыта течет талая вода, перенося с делянки на делянку почву с внесенными удобрениями, семенами сорняков, возбудителями болезней растений и т.п.

Учтя «метровками» жидкие снопики урожая, и пересчитав его на целый гектар, профессора и доценты, густой толпой оккупировавшие этот опыт, потом ломают головы над вопросами: почему удобрения не дают ожидаемых прибавок урожая, а севооборот «не работает».

На этом «уникальном» опыте выросли десятки кандидатов и докторов наук. Но дело не только в такой плодовитости, подпитанной обильной, но очень сомнительной по своей достоверности «научной» информацией. Эта искаженная информация постоянно выплескивается на страницы журналов и других массовых изданий, она служит основанием ошибочных рекомендаций для производства типа тех, что на полевых землях картофель следует возделывать бессменно, и также бессменно надо сеять лен-долгунец и ячмень (5-8,12,16,21 и др.). И это вопреки прямо противоположным научно обоснованным выводам и рекомендациям многих научных учреждений Нечерноземной зоны (1-3,14,15,17,19,22,23,26,28-30 и др.). При этом авторы публикаций по материалам опыта без повторений ухищряются давать результаты статистической обработки, якобы подтверждающие научную достоверность подобных выводов и рекомендаций (5,16 и др.)

Трудно подсчитать, какой ущерб агрономической науке и производству нанесли эти рекомендации. Ссылаясь на них, некоторые производственники оправдывают ими грубейшие нарушения чередования культур на полях. И это длится уже больше полувека с тех пор, когда один из наших ученых коллег в сороковые годы прошлого столетия сделал этот демонстрационный опыт источником научной дезинформации.

Однако чтобы понять, почему все это происходит, следует вернуться к тому далекому времени, когда по поручению В.Р.Вильямса в академии созданием нового опытного поля занимался профессор А. Г. Дояренко. В период руководства кафедрой земледелия в 1912 – 1930 гг. А.Г. Дояренко был научным руководителем созданного им Опытного поля и заложил на его полях более 20 полевых опытов(9). В этих методически выдержанных опытах проводились комплексные исследования по изучению приемов обработки почвы, повышения плодородия почвы, севооборотов, промежуточных культур и других вопросов земледелия. Кроме этих основных опытов по предложению Д.Н.Прянишникова в 1912 году на участке, выделенном для кафедры агрохимии, А.Г.Дояренко также заложил демонстрационный опыт с минеральными удобрениями на бессменной культуре для занятий со студентами и крестьянами, которые по воскресеньям приезжали поучиться агрономической грамоте у московских профессоров(9,18,19). Но так как этот опыт не предусматривал решение каких либо научных задач, то он был заложен без повторений и на участке, мало пригодном для закладки полноценного полевого опыта, отвечающего требованиям методики опытного дела.

Многие полевые опыты А.Г. Дояренко были закрыты после того, как их автор в 1930 году был необоснованно репрессирован(18,27). Однако демонстрационный опыт сохранился, но ни Д.Н.Прянишников, ни А.Г.Дояренко не придавали ему какого либо научного значения, понимая, что опыт с грубейшими нарушениями методики опытного дела не может служить источником объективной научной информации. И, хотя при жизни Д.Н.Прянишникова этот опыт велся 36 лет, а профессор А.Г. Дояренко умер в 1958 году, то есть на 46 году «жизни» этого опыта, в научных трудах этих ученых нет ни одной цифры или ссылки на его данные (10,24,25).

Лишь в книге А.Г.Дояренко «Из агрономического прошлого» (9) можно найти упоминание об этом опыте, которое помогает получить некоторое представление об отношении к нему автора книги. Для лучшего понимания того, о чем пишет А.Г. Дояренко, необходимо иметь в виду, что во взглядах Д.Н. Прянишникова и А.Г. Дояренко на применение минеральных удобрений в земледелии были некоторые расхождения. Если Д.Н.Прянишников был их активным сторонником, то А.Г.Дояренко относился к этому сдержанно и в какой-то степени разделял взгляды тех, кто считал, что эти химикаты «могут испортить землю». В начале ХХ века такие опасения были распространены в России. И это не удивительно - даже через 100 лет, в наше время мы можем слышать серьезные возражения против химизации земледелия.

И вот что пишет сам А.Г. Дояренко: «Следует отметить, что в основной программе работы опытного поля отсутствовали вопросы минерального удобрения, так как наше опытное поле обслуживало кафедру общего земледелия, а вопросы удобрения излагались на кафедре агрохимии, возглавляемой профессором Д. Н. Прянишниковым. …Все же минеральные удобрения нашли себе место в программе нашего опытного поля на особом участке, который хотя находился в ведении кафедры удобрения (Д. Н. Прянишникова), но был передан опытному полю с тем, чтобы на нем был заложен опыт с бессменными культурами по разным удобрениям. Такой опыт и заложили в 1911 году (А.Г.Дояренко. Из агрономического прошлого.М.Колос,1965. с.122).*

Как видно из приведенной здесь цитаты, создавая новое опытное поле, А.Г.Дояренко и не собирался проводить исследования с минеральными удобрениями.

*Автор пишет о закладке отдельного опыта с бессменными культурами по разным удобрениям, как это тогда практиковалось и за рубежом. Но когда и как рядом с опытом с бессменными культурами появился севооборот, но с несколько иным набором вариантов удобрений, трудно судить без первичной документации по Опытному полю, исчезнувшей с кафедры земледелия ТСХА в 60-е годы.

И лишь считаясь с интересами своего учителя Д.Н.Прянишникова, он согласился заложить опыт с удобрениями для нужд кафедры агрохимии, на которой излагались вопросы удобрений. Последнее обстоятельство подтверждает то, что опыт был заложен как учебный, а не научный. И этот опыт использовался как учебно-демонстрационный во время экскурсий студентов Петровки, и крестьян Московской губернии, для которых А.Г.Дояренко в летнее время организовывал на своем опытном поле воскресные агрономические чтения (9,18).

«Научным» демонстрационный опыт на Полевой опытной станции ТСХА был сделан в 40-е годы прошлого столетия по воле доцента кафедры земледелии ТСХА В.Е.Егорова. Как методист (после П.Н.Константинова он возглавил в Тимирязевке кафедру методики опытного дела) В.Е. Егоров не мог не понимать, что учебный опыт, хотя и длительный, в силу его серьезных методических изъянов не может давать достоверную научную информацию. Но слишком уж велик был соблазн стать доктором, не выходя за порог академии! И вот через 50 лет после закладки демонстрационного опыта появляется «глубоко научное» его обоснование. В одной из своих статей В.Е.Егоров приписывает этому опыту решение такого множества грандиозных задач, которое по силам только крупному научному институту:

«Этим полевым опытом предусматривалось решение следующих задач:

1)сравнительное исследование закономерностей в получении урожаев и изменении их качества при длительном возделывании растений в условиях рационального(?!) севооборота и монокультур;

2) изучение роли удобрений, севооборота, монокультур и вечного пара в развитии плодородия и степени окультуренности нечернозема(?!);

3)установление закономерностей в эффективности удобрений при систематическом их применении в севообороте и под монокультуры;

4) разработка методов оценки севооборота и удобрений при длительном их применении на почвах разной степени окультуренности;

5) экспериментальное исследование проблемы гумусообразования при окультуривании нечернозема(?!);

6) разработка проблемы регенерации (воссоздания) почвенного поглощающего комплекса малоплодородных обменно-кислых почв, его минеральной и гуматной части;

7) исследование вопросов биохимии нечернозема(?!) и растений при длительном систематическом применении удобрений в условиях рационального(?!)севооборота и монокультур» (Изв. ТСХА, вып.6.,1963 г., с.33-34).

Откуда автор статьи взял эти грандиозные задачи, якобы поставленные перед закладкой учебно-демонстрационного опыта - неизвестно, так как в этой и в других его публикациях нет никаких ссылок на первоисточники. Нет никаких следов таких задач и в трудах Д.Н. Прянишникова и А.Г. Дояренко. Однако автора многочисленных научных задач, приписанных спустя полвека этому опыту, с головой выдает его сомнительная терминология.

Ни до В.Е.Егорова, ни после него в классификации почв термина «нечернозем» не было. Это он пытался его насаждать и ввести в оборот научной терминологии, за что неоднократно подвергался острой критике со стороны почвоведов, земледелов и других ученых-агрономов.

А мысль о якобы «рациональном» севообороте с чистым паром в этих мифических задачах и вовсе поражает некомпетентностью. Профессор А.Г. Дояренко на основании результатов своих исследований на Опытном поле ТСХА еще в 20-е годы доказал экономическую целесообразность использования в севооборотах Нечерноземной зоны занятых паров (14). И еще при его жизни хозяйства этой зоны повсеместно перешли на занятые пары (1,2,26,29,30 и др.). А действительно рациональными в этой зоне и А.Г.Дояренко, и Д.Н.Прянишников считали плодосменные севообороты не только с занятыми парами, но и с пожнивными посевами (10,11,18,19,22,23 и др.).

Исправляя «ошибку» классиков агрономии, «забывших», что приписанное им «окультуривание нечернозема» без известкования просто бессмысленно, В.Е.Егоров в 1949 году вводит в опыт варианты известкования, что еще больше усугубило изъяны опыта – и без того малая площадь делянок уменьшилась вдвое (5,12 и др.). Используя свой административный ресурс (зав. кафедрой, проректор по научной работе), В.Е.Егоров развивает бурную деятельность по пропаганде и популяризации в печати якобы «уникального» опыта. Привлеченные рекламными заявлениями В.Е.Егорова и его учеников об «уникальности» опыта и громкими именами Д.Н.Прянишникова и А.Г.Дояренко, некоторые ученые, особо не искушенные в методике полевого опыта, начинают вести исследования на длительном опыте. Ведь никто из них не допускал даже мысли о том, что люди, самые сведущие в методике опытного дела, ее законодатели, могут вести исследования, попирая ее основы.

В 1962 году В.Е.Егоров организует празднование 50-летия «уникального» опыта. Этому юбилею посвящается почти весь 6-й выпуск «Известий ТСХА» за 1963 год, страницы которого были заполнены статьями В.Е.Егорова и тех, кто уже успел снять с учебного опыта сомнительные по своей достоверности результаты(12).

И почему-то никто из них не спросил того же В.Е.Егорова: Как могли Д.Н.Прянишников и А.Г.Дояренко – два таких классика отечественной агрономии, законодатели и строгие ревнители методики опытного дела – заложить полевой опыт с удобрениями без повторений и на косогоре? Почему эти ученые корифеи сами никогда не пользовались этим опытом как источником научной информации? И можно ли верить экспериментальным данным, полученным на склоновом участке, где всё – почва, удобрения, семена сорняков, картофельные нематоды, возбудители корневых гнилей злаков, других болезней растений – всё это «плывет» и перемещается с талыми и ливневыми водами с делянки на делянку, с монокультуры на севооборот?

Но на такие вопросы, которые задавались некоторыми учеными кафедры земледелия и Почвенно-агрономической станции имени В.Р.Вильямса, как и прежние, так нынешние хранители длительного опыта ничего вразумительного ответить не могли и не могут. Они всячески изощряются, чтобы оправдать свою сомнительную деятельность и распространение недостоверной информации с этого опыта. Иначе чего тогда стоят их докторские и кандидатские диссертации? А на тех своих ученых-коллег, которые пытались докопаться до истины и совершенно справедливо указывали на несостоятельность выводов по материалам длительного опыта, они выливали горы грязи и клеветы, обрушивали тяжелый молот административной расправы.

Так произошло и в 1975 году, когда в очередной раз ученые, но уже не в Тимирязевке, а за ее пределами поставили вопрос «ребром» – почему с кафедры земледелия ТСХА выходят и публикуются прямо противоположные научные данные и рекомендации производству? Действительно, в те годы в научно-производственных журналах и других изданиях появились публикации, в которых В.Е. Егоров, Б.А. Доспехов, А.М.Лыков с соавторами выступили с выводами и рекомендациями бессменных посадок картофеля на полевых землях, обосновывая эти рекомендации результатами исследований, полученными в длительном опыте ТСХА (6,8,21 и др.). Это противоречило многочисленным публикациям по результатам исследований, которые были проведены профессором С.А. Воробьевым и его учениками в полевых опытах кафедры земледелия в учхозах ТСХА «Щапово», «Михайловское», на Александровской госселекстанции(1,3,22 и др.). Они также не подтверждались результатами исследований ВНИИ картофельного хозяйства, НИИСХ Центральных областей Нечерноземной зоны, Северо-Западного НИИСХа и других научных учреждений зоны (17,22,23,28,29 и др.).

Это также вступало в противоречие с официальными рекомендациями ВАСХНИЛ и МСХ СССР. На недоуменные вопросы, заданные по этому поводу учеными на очередном заседании Координационного совета ВАСХНИЛ по севооборотам в 1975 году в г. Омске, профессор С.А. Воробьев как его председатель дал пояснения.

Их суть сводилась к тому, что выводы и рекомендации В.Е. Егорова, Б.А. Доспехова и других авторов по этому вопросу не корректны и ошибочны в связи с тем, что они сделаны на основе данных, полученных в длительном опыте ТСХА, имеющем серьезные методические недостатки. И перечислил их в приведенном выше порядке.

Такое правдивое объяснение вызвало у тогдашнего заведующего кафедрой земледелия и методики опытного дела ТСХА Б.А. Доспехова бурю гнева (как же – «вынесен сор из избы»!), и началась административная расправа над С.А. Воробьевым и его научной группой, работавшей на полевых опытах с изучением севооборотов в учхозе ТСХА «Михайловское». С подачи услужливых помощников Б.А. Доспехова было объявлено, что опыты С.А. Воробьева по изучению севооборотов и бессменных посевов в учхозе «Михайловское» ведутся с нарушениями агротехники. И это несмотря на то, что в этот и другие предшествующие годы при приемке этих опытов комиссией ректората академии и во время годовых отчетов на кафедре никаких подобных замечаний не было.

После неоднократных и хорошо срежиссированных «разборок» на заседаниях и партсобраниях кафедры земледелия по распоряжению Б.А. Доспехова полевые стационарные опыты С.А.Воробьева в Михайловском с изучением севооборотов и бессменных культур картофеля, ячменя, озимой пшеницы были закрыты, научная группа по изучению севооборотов была расформирована, С.А.Воробьев был переведен из профессоров в научные сотрудники, ответственный исполнитель полевых исследований по севооборотам Ю.Д. Иванов был уволен.

Вот так плачевно закончилась попытка ученых вести дискуссию с оппонентами, облеченными административной и партийной властью. Ну, чем не «август 1948-го», только в масштабе одной, отдельно взятой кафедры? К сожалению, признаки того зловещего года вновь четко проявились в 2009 году в Тимирязевке и в отношении автора этой статьи, когда он попытался поместить ее на страницах журнала «Известия ТСХА».

В 2002 году одновременно со 130-летием кафедры земледелия отмечался 90-летний юбилей длительного опыта ТСХА. Этой дате в Тимирязевке была посвящена научная конференция, и был издан сборник докладов «Длительному полевому опыту ТСХА 90 лет: итоги научных исследований» под редакцией А.Ф.Сафонова (5). В сборнике уже на основании 90-летних данных повторялись те же самые выводы об отсутствии реакции картофеля на севооборот, которые делал В.Е.Егоров «со товарищи» на основе 60-летних данных (6,12,13, 21 и др.).

В статьях сборника также были сделаны выводы об эффективности удобрений при получении в севообороте длительного опыта ТСХА на фоне 370 кг/га NPK плюс 20 т/га навоза «высоких» урожаев – в среднем 2,8 -3,2 т/га зерна озимой ржи и ячменя, 22-23 т/га клубней картофеля. И конечно, соответственно дается «рекордная» окупаемость 1 кг действующего вещества удобрений – 3,4 кг зерна озимой ржи при бессменном посеве и 2,4 кг – в севообороте(5, с.46). Отдача удобрений в севообороте по этому самому лучшему варианту опыта намного – почти в 1,5 раза меньше, чем при бессменном посеве озимой ржи! Аналогичные данные в этом итоговом труде приводятся и по картофелю (5, с. 61-67).

Но в этих публикациях появились и новые открытия. Оказывается, по данным длительного опыта ТСХА не только картофель, но и ячмень при бессменном посеве в течение 23 лет дает такой же урожай, как и в севообороте(5, с.49-55).

Данные же многих научно-исследовательских учреждений Нечерноземной зоны – соисполнителей программы Координационного совета по севооборотам РАСХН однозначно свидетельствуют, что при бессменном посеве ячмень в условиях центрального Нечерноземья снижает урожай зерна в среднем на 50 % по сравнению с севооборотом (2.19,26,30 и др.). В передовых хозяйствах Нечерноземной зоны намолачивают «на круг» по 5-6 т/га зерна этой культуры – в два раза больше, чем в длительном опыте на самом высоком фоне удобрений, недоступном для производства (20 т/га навоза + 370 кг/га NPK).

По данным научных учреждений этой зоны картофель в полевых севооборотах дает клубней в среднем на 27 % больше, чем при бессменном возделывании (2,3,14,15,17,23,26,30 и др.), а в севооборотах передовых хозяйств, например, Домодедовского, Подольского, Ленинского районов Московской области собирали по 30-40 т/га и больше клубней картофеля.

Но авторов итогов 90-летнего «эксперимента» это не смущает, и они не хотят называть истинную причину столь «блистательных» своих результатов. Их завораживает длительность опыта, его стабильность как объекта их бурной научной деятельности и источника информации (какой именно – не столь важно!). Они охотно закрывают глаза себе и окружающим, особенно руководству Тимирязевки, на серьезные недостатки этого опыта. И чем дольше длится опыт, тем больше множатся эти недостатки – то были «открытия» только по картофелю и льну(7,8,13), теперь к ним добавились «открытия» по ячменю (5).

И множится поток диссертаций, монографий, дипломных работ, статей с сомнительной информацией, дезориентирующей аграрную науку и производство. Однако когда вплотную знакомишься с потоком этой «информации» и с ведением длительного опыта ТСХА, то возникает множество вопросов. Вот только некоторые из них:

1.Почему ни в одной публикации по материалам этого опыта нет исходных поделяночных данных по агрохимическим, агрофизическим и другим показателям плодородия почвы на момент его закладки? Известно, как ревностно относился А.Г.Дояренко к оценке исходной пестроты почвенного покрова опытных участков, дополняя ее данными рекогносцировочных посевов. И как можно окультуривать «нечернозем», не имея таких данных по изначальному состоянию той почвы, которую собирались окультуривать?

2.Почему ни в одной публикации по данному опыту, кроме урожайных данных, нет результатов сопутствующих исследований по агрохимическим, агрофизическим и другим показателям плодородия почвы за период с 1912 до середины 40-х годов прошлого столетия, когда опыт сделали «научным»?

3.Почему на бессменных посевах в опыте наложено 11 вариантов удобрений, а на севообороте – только 9 (рис.1)? Ведь элементарная логика опытника подсказывает другое решение – разбивай 20 полос на две части и работай с одинаковым числом вариантов удобрений (по 10) на бессменных культурах и в севообороте. И в связи с этим возникает вопрос: а был ли севооборот в год закладки опыта или его, такой «рациональный», придумали в 40-е годы при «научной» доработке опыта?

4.Почему ни в одной из публикаций по длительному опыту нет данных по динамике влажности почвы и вообще по почвенной гидрологии за вегетационный период под посевами с.-х. культур при их бессменном возделывании и в севообороте?

5.Почему в публикациях также нет данных по величине и химическому составу стока и смыва почвы, несмотря на то, что на опыте с уклоном до 3-4^о постоянно наблюдается проявление водной эрозии почвы под воздействием талых и ливневых вод (рис. 5), а также происходит заболачивание пониженных частей участка (рис. 8)?

6.Откуда появились урожайные данные за все 60 лет в работах В.Е.Егорова и других авторов, если по свидетельству члена-корреспондента РАСХН профессора А.А.Коршунова в течение 11 лет (1917,1922,1923,1932, 1934-1937,1941-1943 гг.) учет урожая в опыте не проводился?

7.Как влияют на результаты исследований деревья, глухие заборы и строения, окружающие опыт с его южной и частично с западной сторон (рис.2,8), а также кустарниковая и сорная растительность, растущая вдоль заборов (рис.2,3,4,8,9)?

8. А как повлияло на результаты опыта отчуждение значительной массы почвы с небольших делянок в результате постоянного, в течение последних 60 лет, отбора многочисленных проб для химических анализов, для определения запасов семян сорняков в почве? И как учитывается в опыте эффект «провалов», образовавшихся в результате такого отчуждения почвы, например, на делянках с бессменным паром (рис.6)?

9. Можно ли вести какие либо научные исследования на участке, где обработка почвы ведется вдоль склона и допускаются грубейшие нарушения технологических требований, в результате которых по следу развальной борозды вдоль склона образуется глубокая эрозионная водороина, на поверхность почвы выворачивается подзолистый горизонт с материнской породой (рис.5), а внесенный навоз остается не заделанным в почву (рис. 7)?

10. А учитывал ли кто-нибудь «эффект вытаптывания», когда в течение всего лета почву маленьких делянок (50 кв. м) с не повторяемыми вариантами трамбуют десятки пар ног студентов-дипломников, лаборантов, аспирантов, доцентов, профессоров, академиков, а потом по «вытоптанным» результатам пишутся статьи, защищаются диссертации, в том числе и по вопросам физики почвы…

11. Почему авторы исследований на длительном опыте в своих публикациях не приводят данные о том, сколько и на какие делянки поступает семян сорняков со стоковыми водами (рис. 5,8), а также в изобилии вымолачивается и рассевается ветром с сорных растений, растущих у заборов по границам «уникального» опыта (рис. 3,9)?

12. А как быть теперь с «выводами» по картофелю, который после тотального заражения всего опытного участка картофельной нематодой в 2008 году выведен из опыта?

Есть еще много других вопросов, связанных с низким уровнем агротехники и низкой культурой ведения самого опыта, что еще раз перечеркивает какое либо его научное значение. Эти вопросы возникают также и в связи с сомнительной методикой статистической обработки результатов «исследований», которой ловко манипулируют наши ученые методисты, чтобы закрыть зияющие черные дыры в методике полевого опыта и результаты просто безобразной агротехники (5,16 и др.). Вместе с другими научными мужами они ревностно поддерживают дутую славу длительного опыта ТСХА, готовы испепелить всякого, кто осмелится критиковать длительный опыт или рискнет усомниться в их результатах «исследований», на основании которых они дезориентируют науку и производство, и становятся профессорами и даже академиками. Можно только удивляться их пробивной силе и непотопляемости.

Но удивление проходит, когда увидишь рядом с ними еще пяток профессоров и доцентов с кафедры земледелия и методики опытного дела, которые, сомкнув ряды, дружно множат потоки сомнительной научной информации с этого «уникума», ловко защищенного ими от объективного анализа именами патриархов российского земледелия!

Это они, не слушая никаких доводов и, не отвечая по существу на десятки вопросов, подобных выше приведенным, стремятся доказать недоказуемое, и убедить всех в «бесценности» длительного опыта ТСХА. И как выразился один из них, не ради научной истины, а ради «политеса» надо сохранять этот опыт, а, значит, мириться с потоком недостоверной информации, тратить на это деньги обнищавшего народа.

Тем более что грядет очередной, теперь уже очень «круглый» – 100-летний юбилей этого опыта, и вот тут-то, конечно, «политес» возьмет свой верх! Все, кто причастен к «исследованиям» на длительном опыте, готовятся к этому юбилею, и уже радостно потирают руки в ожидании очередного празднества во славу «политеса». Будут юбилейные торжества с красочными приглашениями, с почетными гостями рангом не ниже академиков, с фальшивыми хвалебными речами, с изданием «научных трудов» и пр.

Вот уже полвека нам, что называется, «изнутри» приходится наблюдать все то, что творится на длительном опыте ТСХА и вокруг него, и видеть, с какой ловкостью некоторые наши ученые коллеги манипулируют тем, что никакого отношения к научной истине не имеет. Заложенная в середине 40-х годов прошлого столетия на этом учебном опыте «мина» псевдо научности многие годы подрывает и дискредитирует нашу научную агрономию, истинную методику опытного дела и позорит доброе имя нашего вуза.

И возникает вполне закономерный вопрос – доколе? Может быть, руководству и ученым Тимирязевки следует набраться мужества и вернуть этому опыту прежний его статус учебно-демонстрационного, запретив в силу обозначенных выше причин использовать его как источник так называемой «научной информации»?

Это ни в коей мере не умалит историческое значение этого действительно уникального демонстрационного опыта, и лишь укрепит престиж нашего ведущего вуза страны, если мы объективно оценим значение длительного опыта в обучении многих поколений наших студентов, и будем использовать его по назначению.

Для этого вовсе не обязательно устраивать дорогостоящие «торжества» по поводу якобы «научного феномена» - его просто нет, и нам должно быть стыдно за тех, кто долгие годы создавал дутую «научную» славу учебно-демонстрационному опыту. И целесообразнее потратить средства не на конференцию и издание пустопорожних трудов, а на приведение этого участка в надлежащий демонстрационный вид, чтобы не быть посмешищем ученого мира и не позорить имена классиков отечественной агрономии

С этой целью надо также найти средства на достойное содержание одного-двух молодых и деятельных ученых агрономов для работы на этом демонстрационном участке, потребовать от всех его исполнителей строжайшего соблюдения требований современных технологий возделывания полевых культур с тем, чтобы получать здесь хотя бы те урожаи, которые получают передовые хозяйства Нечерноземной зоны.

Список литературы

1. Воробьев С.А. Основы полевых севооборотов. М.: Колос,1968.

2. Воробьев С.А. Севообороты интенсивного земледелия. М.: Колос, 1979.

3. Воробьев С.А., Иванов Ю.Д., Кузьмин С.Ф. Картофель в севооборотах с различным насыщением пропашными культурами и при бессменном посеве. Изв. ТСХА, 1970, вып. 5, с. 28-38.

4. Голиков А.Ф., Зыкова Е.А., Киселев А.Н., Кудрявцева А.А. Учебная и научная работа кафедры земледелия. Изв. ТСХА, 1965, вып. 5-6, с. 186 - 203.

5. Длительному полевому опыту ТСХА 90 лет: итоги научных исследований. /Под ред. А.Ф.Сафонова. М.МСХА, 2002.

6. Доспехов Б.А. Некоторые итоги стационарного полевого опыта Тимирязевской академии за 60 лет. Изв. ТСХА, 1972, вып. 6, с. 28-47.

7. Доспехов Б.А. Уникальный полевой опыт России. Сельское хозяйство России. 1965, №11. С.3 – 5.

8. Доспехов Б.А., Васильева Д.В. Севооборот и бессменное возделывание картофеля. Картофель и овощи.-1975.- №12.-С. 9 - 10

9. Дояренко А.Г. Из агрономического прошлого. М.Колос, 1965

10.Дояренко А.Г. Избранные сочинения. М.: Сельхозгиз, 1963.

11.Дояренко А.Г. Пожнивные культуры. Опытное поле Петровской академии. Бюллетень № 25, 1921 г.

12.Егоров В.Е. Из результатов полувекового полевого опыта с удобрениями, севооборотом и монокультурами. Изв. ТСХА, 1963, вып.6, с. 30-56.

13.Егоров В.Е. Опыт длится 60 лет. М.Знание, 1972.

14.Замотаев А.И., Литун Б.П., Коршунов А.В., Пшеченков К.А.Производство картофеля на промышленной основе. М.: Агропромиздат, 1985.

15.Карманов С.Н., Кирюхин В.П., Коршунов А.В.Урожай и качество картофеля. М.: Россельхозиздат, 1988.

16.Кирюшин Б.Д., Зайнаб А.М. Оценка эффективности экспериментальных планов путем моделирования условных опытов на базе полевого стационара. Изв. ТСХА, 2006, вып. 2,

с. 21-31.

17.Копасов Ю.А.,Левина В.И., ЧундероваА.И., Хатько П.В. Разработка научных основ севооборотов в северо-западной зоне. Отчет о результатах научных исследований по проблеме «Разработка научных основ севооборотов в интенсивном земледелии». М.МСХ СССР – МСХА, 1970, с. 70-85.

18.Лошаков В.Г.Научный подвиг Алексея Григорьевича Дояренко. Докл. ТСХА, 2005, вып. 277, с. 3-15

19.Лошаков В.Г. Развитие учения о севообороте в Петровской – Тимирязевской сельскохозяйственной академии. Изв. ТСХА, 2006, вып. 2, с. 10-20.

20.Лошаков В.Г. Агрономическое далекое-близкое. М.:РГАУ-МСХА, 2009.

21.Лыков А.М. Страж плодородия. М.: Московский рабочий,1975.

22.Отчет о результатах научных исследований по проблеме «Разработка научных основ севооборотов в интенсивном земледелии/Под ред. С.А.Воробьева и Ф.К.Залялова. М.: МСХ СССР – МСХА, 1970.

23.Писарев В.А. Агротехнические основы построения картофельных севооборотов в интенсивном земледелии. Отчет о результатах научных исследований по проблеме «Разработка научных основ севооборотов в интенсивном земледелии». М.:МСХ СССР – МСХА, 1970, с.49-69.

24.Прянишников Д.Н. Избранные сочинения в 3 томах, М.: Сельхозгиз, 1965.

25.Прянишников Д.Н. Об удобрении полей и севооборотах. М.: Изд. МСХ РСФСР, 1962,

26.Севооборот в современном земледелии/Под ред. В.Г.Лошакова. М.: МСХА, 2004.

27.Синев А.К., Зыкова Е.А. Опытная станция полеводства за 100 лет. Изв. ТСХА, 1965, вып. 5-6, с. 230-243.

28.Стихин М.Ф. Земледелие Нечерноземья. Каким оно должно быть? Земледелие, 1979.- №12.- С.52-56.

29.Стихин М.Ф., Прокопов П.Е., Цивенко И.А. Севообороты в Нечерноземной зоне. М.: Колос, 1982.

30.Теория и практика современного севооборота/Под ред. С.А.Воробьева и В.Г.Лошакова

М.: МСХА, 1996.

Заслуженный деятель науки РФ доктор с.-х. наук

профессор кафедры земледелия и методики опытного дела

РГАУ – МСХА имени К.А.Тимирязева В.Г.Лошаков

Сентябрь 2009 года